История пепе. И тогда Пепе сказал. Глава: Вступление в Орден Паладинов

(Pepe the Frog, Грустная лягушка, Sad Frog, Feels bad man) — популярная пикча с зелёной плачущей лягушкой. Мем означает грусть, хотя на оригинальных рисунках лягушонок был радостным.

Происхождение

Первое появление мемной лягушки состоялось в 2005 году в серии комиксов «Пацанский клуб» художника Мэтта Фьюри. На оригинальных изображениях лягушонок улыбался. Именно из этого черно-белого комикса взяты основные позы и выражения лица будущего мема. Впрочем, до 2008 года о нем никто не знал, пока картинку не запостили на имиджборде 4chan.

Именно на 4chan лягушонка раскрасили в привычный зеленый цвет. Мем получил название Feels Good Man.

В 2009 году Пепе сделали грустным, опустив уголки губ вниз с помощью фотошопа. Название, соответственно, сменилось на Feels Bad Man. Стали появляться и другие перерисовки.

Значение

Сейчас лягушка Пепе часто используется с устоявшимся выражением «тебе никогда не узнать, как» выполнять какое-то действие. Иногда к картинке с лягушонком просто добавляют жизненную надпись о чем-то печальном. В рунете также популярен шаблон с тремя лягушками, где две грустные, а последняя выглядит немного повеселевшей. Обычно надписи на таких картинках носят саркастический характер.

Факты

Во время американских президентских выборов 2016 года и без того популярный мем стал ещё популярнее. Способствовали этому те же парни с форчана, решившие форсить его как символ движения «альтернативных правых». Даже Хиллари Клинтон во время одного из выступлений была прервана неким доброжелателем, выкрикнувшим «ПЕПЕЕЕЕ!».

Но по-настоящему резонансным мем стал, когда Дональд Трамп твитнул картинку Пепе со своей прической, после чего Клинтон обвинила его в использовании нетолерантного мема. После этого и сторонники, и противники Трампа стали массово распространять Пепе.

28 сентября «Антидиффамационная лига» включила изображение лягушонка Пепе в список так называемых символов ненависти. Как объяснила организация, на фоне активности правых движений и предвыборной кампании Дональда Трампа лягушонок приобрел явный антисемитский смысл.

В начале 2017 года была запущена о лягушонке Пепе на базе блокчейн-платформы Counterparty. Сначала идея воспринималась как прикол, но уже к марту механизм вошёл в обиход в Венесуэле едва ли не на государственном уровне. К каждому мему с лягушонком прикрепляется цифровой токен в блокчейне, и пользователи получили возможность обмениваться мемами как валютой. Гарантами стоимости карточек выступили система Bitcoin и созданная недавно организация Rare Pepe Foundation, которая назначает цену каждому изображению.



>Максим Горький. Из "Сказок об Италии"

Пепе - лет десять, он хрупкий, тоненький, быстрый, как ящерица, пёстрые лохмотья болтаются на узких плечах, в бесчисленные дыры выглядывает кожа, тёмная от солнца и грязи.

Он похож на сухую былинку - дует ветер с моря и носит её, играя ею, - Пепе прыгает по камням острова, с восхода солнца по закат, и ежечасно откуда-нибудь льётся его неутомимый голосишко:

Италия прекрасная,

Италия моя!..

Его всё занимает: цветы, густыми ручьями текущие по доброй земле, ящерицы среди лиловых камней, птицы в чеканной листве олив, в малахитовом кружеве виноградника, рыбы в тёмных садах на дне моря и форестьеры 1 на узких, запутанных улицах города: толстый немец, с расковырянным шпагою лицом, англичанин, всегда напоминающий актёра, который привык играть роль мизантропа 2 , американец, которому упрямо, но безуспешно хочется быть похожим на англичанина, и неподражаемый француз, шумный, как погремушка.

Какое лицо! - говорит Пепе товарищам, указывая всевидящими глазами на немца, надутого важностью до такой степени, что у него все волосы дыбом стоят. - Вот лицо, не меньше моего живота!

Пепе не любит немцев, он живёт идеями и настроениями улицы, площади и тёмных лавочек, где свои люди пьют вино, играют в карты и, читая газеты, говорят о политике.

Нам, - говорят они, - нам, бедным южанам, ближе и понятнее славяне Балкан, чем добрые союзники, наградившие нас за дружбу с ними песком Африки.

Всё чаще говорят это простые люди юга, а Пепе всё слышит и всё помнит.

Скучно, ногами, похожими на ножницы, шагает англичанин, - Пепе впереди его и напевает что-то из заупокойной мессы 3 или печальную песенку...

Товарищи Пепе идут сзади, кувыркаясь со смеха, и прячутся, как мыши, в кусты, за углы стен, когда форестьер посмотрит на них спокойным взглядом выцветших глаз.

Множество интересных историй можно рассказать о Пепе. Однажды какая-то синьора поручила ему отнести в подарок подруге её корзину яблок своего сада.

Заработаешь сольдо! 4 - сказала она. - Это ведь не вредно тебе...

Он с полной готовностью взял корзину, поставил её на голову себе и пошёл, а воротился за сольдо лишь вечером.

Ты не очень спешил! - сказала ему женщина.

Но всё-таки я устал, дорогая синьора! - вздохнув, ответил Пепе. - Ведь их было более десятка!

В полной до верха корзине? Десяток яблок?

Мальчишек, синьора.

Но - яблоки?

Сначала - мальчишки: Микеле, Джованни...

Она начала сердиться, схватила его за плечо, встряхнула:

Отвечай, ты отнёс яблоки?

До площади, синьора! Вы послушайте, как хорошо я вёл себя: сначала я вовсе не обращал внимания на их насмешки, - пусть, думаю, они сравнивают меня с ослом, я всё стерплю из уважения к синьоре, - к вам, синьора. Но когда они начали смеяться над моей матерью, - ага, подумал я, ну, это вам не пройдёт даром. Тут я поставил корзину, и - нужно было видеть, добрая синьора, как ловко и метко попадал я в этих разбойников, - вы бы очень смеялись!

Они растащили мои плоды?! - закричала женщина. Пепе, грустно вздохнув, сказал:

О нет. Но те плоды, которые не попали в мальчишек, разбились о стены, а остальные мы съели, после того как я победил и помирился с врагами…

Женщина долго кричала, извергая на бритую голову Пепе все проклятия, известные ей, - он слушал её внимательно и покорно, время от времени прищёлкивая языком, а иногда, с тихим одобрением, восклицая:

О-о, как сказано! Какие слова!

А когда она, устав, пошла прочь от него, он сказал вслед ей:

Но, право, вы не беспокоились бы так, если б видели, как метко попадал я прекрасными плодами вашего сада в грязные головы этих мошенников, - ах, если б вы видели это! - вы дали бы мне два сольдо вместо обещанного одного!

Грубая женщина не поняла скромной гордости победителя, - она только погрозила ему железным кулаком.

Сестра Пепе, девушка много старше, но не умнее его, поступила прислугой - убирать комнаты - на виллу 5 богатого американца. Она сразу же стала чистенькой, румяной и, на хороших хлебах, начала заметно наливаться здоровым соком, как груша в августе.

Брат спросил её однажды:

Ты ешь каждый день?

Два и три раза, если хочу, - с гордостью ответила она.

Пожалела бы зубы! - посоветовал ей Пепе и задумался, а потом спросил снова:

Очень богат твой хозяин?

Он? Я думаю - богаче короля!

Ну, оставим глупости соседям! А сколько брюк у твоего хозяина?

Это трудно сказать.

Может быть, больше…

Поди-ка, принеси мне одни, не очень длинные и тёплые, - сказал Пепе.

Ты видишь - какие у меня?

Видеть это было трудно, - от штанов Пепе на ногах его оставалось совсем немного.

Да, - согласилась сестра, - тебе необходимо одеться! Но он ведь может подумать, что мы украли?

Пепе внушительно сказал ей:

Ведь это песня! - не соглашалась сестра, но Пепе быстро уговорил её, а когда она принесла в кухню хорошие брюки светло-серого цвета, и они оказались несколько длиннее всего тела Пепе, он тотчас догадался, как нужно сделать.

Дай-ка нож! - сказал он.

Вдвоём они живо превратили брюки американца в очень удобный костюм для мальчика: вышел несколько широковатый, но уютный мешок, он придерживался на плечах верёвочками, их можно было завязывать вокруг шеи, а вместо рукавов отлично служили карманы.

Они устроили бы ещё лучше и удобнее, но им помешала в этом супруга хозяина брюк: явилась в кухню и начала говорить самые грубые слова на всех языках одинаково плохо, как это принято американцами.

Пепе ничем не мог остановить её красноречие, он морщился, прикладывал руку к сердцу, хватался в отчаянии за голову, устало вздыхал, но она не могла успокоиться до поры, пока не явился её муж.

В чём дело? - спросил он.

И тогда Пепе сказал:

Синьор, меня очень удивляет шум, поднятый вашей синьорой, я даже несколько обижен за вас. Она, как я понял, думает, что мы испортили брюки, но уверяю вас, что для

меня они удобны! Она, должно быть, думает, что я взял последние ваши брюки, и вы не можете купить других...

Американец, спокойно выслушав его, заметил:

А я думаю, молодчик, что надобно позвать полицию.

Да-а? - очень удивился Пепе. - Зачем?

Чтобы тебя отвели в тюрьму...

Это очень огорчило Пепе, он едва не заплакал, но сдержался и сказал с достоинством:

Если это вам нравится, синьор, если вы любите сажать людей в тюрьму, то - конечно! Но я бы не сделал так, будь у меня много брюк, а у вас ни одной пары! Я бы дал вам две, пожалуй - три пары даже; хотя три пары брюк нельзя надеть сразу! Особенно в жаркий день...

Американец расхохотался; ведь иногда и богатому бывает весело.

Потом он угощал Пепе шоколадом и дал ему франк. Пепе попробовал монету зубом и поблагодарил:

Благодарю вас, синьор! Кажется, монета настоящая?

Всего лучше Пепе, когда он один стоит где-нибудь в камнях, вдумчиво разглядывая их трещины, как будто читая по ним тёмную историю жизни камня. В эти минуты живые его глаза расширены, подёрнуты красивой плёнкой, тонкие руки за спиною и голова, немножко склонённая, чуть-чуть покачивается, точно чашечка цветка. Он что-то мурлычет тихонько,- он всегда поёт.

Хорош он также, когда смотрит на цветы, - лиловыми ручьями льются по стене глицинии 6 , а перед ними этот мальчик вытянулся струною, будто вслушиваясь в тихий трепет шёлковых лепестков под дыханием морского ветра.

Смотрит и поёт:

Фиорино-о... фиорино-о… 7

Издали, как удары огромного тамбурина 8 , доносятся глухие вздохи моря. Играют бабочки над цветами, - Пепе поднял голову и следит за ними, щурясь от солнца, улыбаясь немножко завистливой и грустной, но всё-таки доброй улыбкой старшего на земле.

Чо! - кричит он, хлопая ладонями, пугая изумрудную ящерицу.

А когда море спокойно как зеркало и в камнях нет белого кружева прибоя, Пепе, сидя где-нибудь на камне, смотрит острыми глазами в прозрачную воду: там, среди рыжеватых водорослей, плавно ходят рыбы, быстро мелькают креветки 9 , боком ползёт краб. И в тишине над голубою водой тихонько течёт звонкий, задумчивый голос мальчика:

О море... море...

Взрослые люди говорят о мальчике:

Этот будет анархистом! 10

А кто подобрей, из тех, что более внимательно присматриваются друг к другу, - те говорят иначе:

Пепе будет нашим поэтом...

Пасквалино же, столяр, старик с головою, отлитой из серебра, и лицом точно с древней римской монеты, мудрый и всеми почитаемый Пасквалино говорит своё:

Дети будут лучше нас, и жить им будет лучше! Очень многие верят ему.

1 Форестъер (или форестъере) - путешественник-иностранец, турист.

2 Мизантроп - нелюдим, угрюмый человек.

3 Заупокойная месса - богослужение при погребении покойника.

4 Сольдо - мелкая монета.

5 Вилла - богатый загородный дом.

6 Глициния - вьющееся растение с душистыми лиловыми цветами.

7 Фиорино - цветочек.

8 Тамбурин - итальянский музыкальный инструмент, напоминающий бубен.

9 Креветка - мелкий морской рак.

10 Анархист - бунтовщик.


Тут существуют 3 варианта (самый быстрый, просто быстрый и обычный).

1. Самый быстрый (рекомендованный). Оказавшись в башне и переговорив с Ксардасом, направляемся к Хоринису. По дороге встречаем Ковалорна, узнаем от него про Кольцо Воды и получаем задание поговорить с Ватрасом в Хоринисе. Говоря с Ватрасом, обязательно спросите его о том, в какую гильдию, по его мнению, стоит вступить. Он отсылает к Ларесу. Поговорив с Ларесом и сообщив ему о своём намерении вступить в милицию, получаем задание переговорить с Мартином - он поможет. Естественно, достопочтенный ополченец задаром ничего делать не хочет и просит нас подежурить за него ночью возле прод. складов, которые он охраняет, поскольку ночью, с одной стороны, очень уж выпить хочется, а, с другой стороны – этим кто-то беззастенчиво пользуется и ворует припасы. Что ж, приходим ночью (начиная с 23:00), Мартин уходит. Отходим за ближайшие бочки и минут через 20-30 видим пришедшего вора (им оказывается ополченец Ренгар, тот, который всё время глушит пиво возле виселицы). Говорим с негодяем, и тот уходит. Бежим в портовый бар и докладываем обо всём Мартину (экспа + верительная грамота, отнеся которую Андре, сразу будем зачислены в милицию).

2. Просто быстрый. После разговора с Андре спрашиваем его о более коротком способе попасть в милицию – им становится «обнаружение гильдии воров и ее уничтожение». На начальном этапе это сделать будет практически невозможно, да и не нужно – с этой гильдией связан ряд квестов вплоть до 3 главы, потеря экспы нежелательна.

3. Обычный. После разговора с Лотаром и Андре узнаем, что в милицию принимают только граждан Хориниса. Чтобы им стать, необходимо выполнить задания следующих NPC: Маттео, Боспер, Торбен, Харад, Константино. Заручившись их поддержкой и став учеником кого-либо из них, идем к Андре, и он принимает нас в ополчение.

Рекомендации по вступлению: Вступать в ополчение лучше первым путем. Чем скорее обзаведёмся Лёгкой броней ополчения (40, 40, 0, 0) – тем лучше. Квесты оставшихся двух путей вступления не пропадут после вашего присоединения, их можно будет выполнить меньшей кровью, не теряя драгоценный опыт.

После вступления в милицию Андре даст следующие задания:

1 Глава: Трава в портовом районе



Необходимо найти мешок с болотником в порту. Говорим с Мортисом, потом с Кардифом. В принципе, можно сразу – за домом Брахима-картографа есть склад, который охраняется парнем в кожаной броне. Убиваем, снимаем с тела ключ и в одном из сундуков находим пакет с травой. Идём докладываться Андре (в ответе выбиваем опцию "Я выбросил пакет в море", в последующем отдаем пакетик Сайферу на дворе Онара, так лучше и для кошелька, и для опыта). Вот весь путь обнаружения факта, что мешок лежит именно в этом здании: говорим с Мортисом, потом с Кардифом, потом с мужиком, который всё время курит возле дома Лемара-ростовщика, но сняв ополченское обмундирование. Оказывается, травка точно не местного происхождения, скорее всего, откуда-то со стороны. Затем идём на двор Онара и узнаём от Сайфера (бывшего пушера из Нового лагеря в Gothic 1), что у него свистнули пакет с болотником. Говорим с Даром и Бодо и узнаём, где именно этот пакет.

1 Глава: Снаряжение

Мы теперь записаны в ополчение, и помимо бесплатной брони нам полагается не менее бесплатный меч. Пек, ополченец, отвечающий за выдачу оружия, находится не на своем боевом посту, а чёрт знает где. Конкретно - в «Красных фонарях». Идем к нему и сообщаем пренеприятнейшее известие о том, что Андре его обыскался. Бежим к последнему, но не сдаём коллегу, говорим, что встретили его где-то по пути. В награду за это получаем от Пека хороший (правда, далекой не лучший) меч, который есть только у него.

1 Глава: Распространитель травы

Пакет с болотником мы нашли, но травка ещё ходит по рукам в портовом квартале. Говорим с Мортисом. Направляемся в доки и по пути снимаем броню милиции и до конца данного квеста её больше не надеваем. Заходим к Кардифу и узнаем, где можно получить инфу о распространителе. Говорим со всеми, кроме Борки (обязательно). После всех россказней идём в «Красный фонарь», платим за ночь с Надей и, поднявшись наверх, за 50 монет узнаём, что распространителем является Борка. Говорим с ним и ни в коем случае не упоминаем, что сведения получены от Нади (всё время выбираем альтернативный вариант). Все. Он нам продал немного товара. Идём к Андре и докладываем об успехе.

1 Глава: Проблемы на ферме Лобарта

Надо отправиться на ферму Лобарта и помочь ему с возникшими проблемами. Идем к нему, говорим, узнаём, что надо очистить поле от полевых хищников. Убиваем жуков, причём лишь тех, которые находятся на поле, и только после того, как поговорили с Лобартом (иначе они опять появятся). Докладываем Лобарту, затем Андре.

Специфика: Будучи ополченцем, можно получить доступ к охраняемому паладинами складу возле дома Маттео, сказав, что ты пришел затовариться, и разрешение, конечно же, есть. Ещё, являясь ополченцем и обращаясь к представителю этого же лагеря (ополченцу или паладину), всегда будьте в гильдийной форме, иначе собеседники разговаривать не будут. По отношению к другим NPC – можно хоть голым.

2 Глава

Тут появится возможность попасть либо в Яркендар, либо в Миненталь. Никаких специфических квестов ополченцам нет ни там, ни там. В Минентале можно будет приобрести Тяжелую броню ополчения (70, 70, 10, 10) за 2500 монет у Энгрома. Довольно неплохие латы вплоть до 3 главы.

3 Глава: Вступление в Орден Паладинов



По возращении в Хоринис зайдите на двор к Онару и узнайте (Ходжес, Ли), что кузнеца Беннета арестовали по подозрению в убийстве Лотара, паладина. Идем к Ларесу и узнаем подробности – Беннет сидит в кутузке казарм. Говорим с Андре, получаем право посетить Беннета в камере (в принципе, это и так можно). Узнаём у Беннета все подробности его ареста. Основной момент – имеется свидетель убийства. У лорда Хагена узнаем имя последнего – это Корнелиус.

Специфика: Запугать Корнелиуса не получится: нужно либо украсть дневник, либо подкупить его хозяина (2000 монет). После чего идем к Лорду Хагену и сообщаем о лжесвидетельствовании. Теперь вы готовы стать паладином (разрешение вышеописанного квеста и доставка отчёта Гаронда из Миненталя).

Специфика: Помимо крутых Доспехов рыцаря (100, 100, 50, 25) получаем возможность купить у Харада (кузнеца в Хоринисе) за 2000 монет рудный меч (одноручный либо двуручный – какой хотите, но выбор будет окончательным). Попав в монастырь, можно будет освятить купленный клинок, пожертвовав Инносу 5000 монет, и получив Клинок Ордена (140 повреждение, 120 необходимая сила). Рекомендую всем, по-моему, он круче Когтя Белиара. Более того, став рыцарем, мы получим возможность обучаться магии паладинов (учит Альбрехт в виде наделения определенными рунами за LP). Сразу же по вступлении даёт руну Света. После починки Глаза Инноса – Лечение лёгких ран и Святую стрелу. В 5 главе – Лечение средних ран и Убить нежить.

Также, став паладином, можно уже в 3 главе попасть на корабль лорда Хагена. Поговорите с охраняющими корабль рыцарями, и они вас без проблем пропустят. Походите по палубам, трюмам – найдете массу полезных вещей.

3 Глава: Очистить статуи Инноса



Квест даёт один из высших магов, Ультар, восседающий рядом с Пирокаром в монастыре. Суть: надо очистить осквернённые Ищущими статуи Инноса (маг дает специальную святую воду и карту всех статуй). Всего их около двух десятков, очищать нужно только 7: возле двора Лобарта; возле прохода в Миненталь, где Гаану надо убить сопящего снеппера; возле двора Онара; возле пещеры Сагитты; по дороге к Кругу солнца (2 шт); за мостом Черного тролля, сразу после моста. После очистки каждой из статуй (+ 150 экспы) пишется, сколько ещё осталось осквернённых. Очистив все, возвращаемся к магу, получаем +500 экспы.

3 Глава: Достать книгу Божественного вмешательства



Квест дает маг в библиотеке, Хиглас. Следует просто купить данную книгу в Хоринисе, она точно есть у Константино, Цуриса, Саландрила. Приносим её магу – получаем экспу. При прочтении книги получаем +2 к мане.

4 Глава

5 Глава

Следуя по главной квестовой линии, дойдём до момента, когда Лестер, послушник из Gothic 1, находясь возле башни Ксардаса, передаст от последнего письмо. Вообще, когда доходим до скрытой пещеры под монастырём, в комнате, где находим карту острова, забираем также Слёзы Инноса и инструкцию по изготовлению руны телепортации в секретную комнату. Слёзы Инноса используем для улучшения своего рыцарского меча (прибавляет повреждения) на статуе Инноса и изготавливаем руну телепортации (святую воду можно купить у Карраса). Телепортируемся, забираем Тяжелый доспех паладина – это самая крутая броня в игре.

5 Глава: Орды орков

Квест получаем после прибытия в Хоринис из Миненталя, натолкнувшись на первом же мосту на говорящего орка (он не обычный, круче элитного). Убиваем, обязательно снимаем с трупа кольцо. Идем к лорду Хагену и говорим об орках в Хоринисе, в качестве доказательства предъявляем кольцо. Он направляет нас к рядом стоящему паладину, от которого узнаём все детали. Итак, во-первых, надо убить лидера орков, их главнокомандующего. Он находится в лощине, если двигаться от двора Лобарта до места, где в 1 главе сидел Кантар-торговец, идём прямо в низину. После освобождения её от орков и прочей нечисти в конце обнаруживаем проход к пещерке, где и будет обитать главный оркский гад. Убиваем его и на трупе находим карту рассредоточения орочьих сил (помечены красными символами). Также подбираем с тела руну – Лечение сильных ран, кроме как тут, её достать нигде нельзя, обучиться - тоже, а вещь очень полезная. Можно вернуться к Хагену и доложить об уничтожении главного зеленокожего. Но основная работа ещё впереди. Точно в указанных на орочьей карте местах мы обнаружим небольшие отряды орков, причем в каждом из них есть по орочьему военначальнику. Обязательно снимаем с каждого предводителя кольцо. Будьте внимательны, бывает, на карте отмечено одно место, а отрядов два, они находятся неподалёку друг от друга. Задача - убить их всех и собрать ВСЕ кольца. После этого отдаём кольца лорду Хагену, и квест считается выполненным. Отдать нужно ВСЕ кольца (самому ни одевать, ни продавать, ни терять нельзя, иначе не зачтётся). Не знаю, возможно, рэндом, но у меня разное их количество каждый раз. Ориентир – число красных символов на карте плюс 2-3.

5 Глава: Проблемы на дворе Лобарта

Дает Лобарт. Возле его фермы расположены два отряда орков во главе с военачальником. Идем и убиваем их всех – внимательно, их там много (где-то 10-11 штук). Сообщаем об уничтожении Лобарту, получаем опыт, деньги и дорогие сердцу слова: «Я всегда знал, что на паладинов можно положиться!», что, конечно же, ценней всяких сокровищ.

6 Глава

Никаких специфических квестов для паладина вновь нет.

Пепе — лет десять, он хрупкий, тоненький, быстрый, как ящерица, пестрые лохмотья болтаются на узких плечах, в бесчисленные дыры выглядывает кожа, темная от солнца и грязи. Он похож на сухую былинку, — дует ветер с моря и носит ее, играя ею, — Пепе прыгает по камням острова, с восхода солнца по закат, и ежечасно откуда-нибудь льется его неутомимый голосишко:

Италия прекрасная,
Италия моя!..

Его всё занимает: цветы, густыми ручьями текущие по доброй земле, ящерицы среди лиловатых камней, птицы в чеканной листве олив, в малахитовом кружеве виноградника, рыбы в темных садах на дне моря и форестьеры на узких, запутанных улицах города: толстый немец, с расковырянным шпагою лицом, англичанин, всегда напоминающий актера, который привык играть роль мизантропа, американец, которому упрямо, но безуспешно хочется быть похожим на англичанина, и неподражаемый француз, шумный, как погремушка. — Какое лицо! — говорит Пепе товарищам, указывая всевидящими глазами на немца, надутого важностью до такой степени, что у него все волосы дыбом стоят. — Вот лицо, не меньше моего живота! Пепе не любит немцев, он живет идеями и настроениями улицы, площади и темных лавочек, где свои люди пьют вино, играют в карты и, читая газеты, говорят о политике. — Нам, — говорят они, — нам, бедным южанам, ближе и приятнее славяне Балкан, чем добрые союзники, наградившие нас за дружбу с ними песком Африки. Всё чаще говорят это простые люди юга, а Пепе всё слышит и всё помнит. Скучно, ногами, похожими на ножницы, шагает англичанин, — Пепе впереди его и напевает что-то из заупокойной мессы или печальную песенку:

Мой друг недавно умер,
Грустит моя жена...
А я не понимаю,
Отчего она так грустна?

Товарищи Пепе идут сзади, кувыркаясь со смеха, и прячутся, как мыши, в кусты, за углы стен, когда форестьер посмотрит на них спокойным взглядом выцветших глаз. Множество интересных историй можно рассказать о Пепе. Однажды какая-то синьора поручила ему отнести в подарок подруге ее корзину яблок своего сада. — Заработаешь сольдо! — сказала она. — Это ведь не вредно тебе... Он с полной готовностью взял корзину, поставил ее на голову себе и пошел, а воротился за сольдо лишь вечером. — Ты не очень спешил! — сказала ему женщина. — Но все-таки я устал, дорогая синьора! — вздохнув, ответил Пепе. — Ведь их было более десятка! — В полной до верха корзине? Десяток яблок? — Мальчишек, синьора. — Но — яблоки? — Сначала — мальчишки: Микеле, Джованни... Она начала сердиться, схватила его за плечо, встряхнула. — Отвечай, ты отнес яблоки? — До площади, синьора! Вы послушайте, как хорошо я вел себя: сначала я вовсе не обращал внимания на их насмешки, — пусть, думаю, они сравнивают меня с ослом, я всё стерплю из уважения к синьоре, — к вам, синьора. Но когда они начали смеяться над моей матерью, — ага, подумал я, ну, это вам не пройдет даром. Тут я поставил корзину, и — нужно было видеть, добрая синьора, как ловко и метко попадал я в этих разбойников, — вы бы очень смеялись! — Они растащили мои плоды?! — закричала женщина. Пепе, грустно вздохнув, сказал: — О нет. Но те плоды, которые не попали в мальчишек, разбились о стены, а остальные мы съели, после того как я победил и помирился с врагами... Женщина долго кричала, извергая на бритую голову Пепе все проклятия, известные ей, — он слушал ее внимательно и покорно, время от времени прищелкивая языком, а иногда, с тихим одобрением, восклицая: — О-о, как сказано! Какие слова! А когда она, устав, пошла прочь от него, он сказал вслед ей: — Но, право, вы не беспокоились бы так, если б видели, как метко попадал я прекрасными плодами вашего сада в грязные головы этих мошенников, — ах, если б вы видели это! — вы дали бы мне два сольдо вместо обещанного одного! Грубая женщина не поняла скромной гордости победителя, — она только погрозила ему железным кулаком. Сестра Пепе, девушка много старше, но не умнее его, поступила прислугой — убирать комнаты — на виллу богатого американца. Она сразу же стала чистенькой, румяной и, на хороших хлебах, начала заметно наливаться здоровым соком, как груша в августе. Брат спросил ее однажды: — Ты ешь каждый день? — Два и три раза, если хочу, — с гордостью ответила она. — Пожалела бы зубы! — посоветовал ей Пепе и задумался, а потом спросил снова: — Очень богат твой хозяин? — Он? Я думаю — богаче короля! — Ну, оставим глупости соседям! А сколько брюк у твоего хозяина? — Это трудно сказать. — Десять? — Может быть, больше... — Поди-ка, принеси мне одни не очень длинные и теплые, — сказал Пепе. — Зачем? — Ты видишь — какие у меня? Видеть это было трудно, — от штанов Пепе на ногах его оставалось совсем немного. — Да, — согласилась сестра, — тебе необходимо одеться! Но он ведь может подумать, что мы украли? Пепе внушительно сказал ей: — Не нужно считать людей глупее нас! Когда от многого берут немножко, это не кража, а просто дележка! — Ведь это песня! — не соглашалась сестра, но Пепе быстро уговорил ее, а когда она принесла в кухню хорошие брюки светло-серого цвета и они оказались несколько длиннее всего тела Пепе, он тотчас догадался, как нужно сделать. — Дай-ка нож! — сказал он. Вдвоем они живо превратили брюки американца в очень удобный костюм для мальчика: вышел несколько широковатый, но уютный мешок, он придерживался на плечах веревочками, их можно было завязывать вокруг шеи, а вместо рукавов отлично служили карманы. Они устроили бы еще лучше и удобнее, но им помешала в этом супруга хозяина брюк: явилась в кухню и начала говорить самые грубые слова на всех языках одинаково плохо, как это принято американцами. Пепе ничем не мог остановить ее красноречие, он морщился, прикладывал руку к сердцу, хватался в отчаянии за голову, устало вздыхал, но она не могла успокоиться до поры, пока не явился ее муж. — В чем дело? — спросил он. И тогда Пепе сказал: — Синьор, меня очень удивляет шум, поднятый вашей синьорой, я даже несколько обижен за вас. Она, как я понял, думает, что мы испортили брюки, но уверяю вас, что для меня они удобны! Она, должно быть, думает, что я взял последние ваши брюки и вы не можете купить других... Американец, спокойно выслушав его, заметил: — А я думаю, молодчик, что надобно позвать полицию. — Да-а? — очень удивился Пепе. — Зачем? — Чтобы тебя отвели в тюрьму... Это очень огорчило Пепе, он едва не заплакал, но сдержался и сказал с достоинством: — Если это вам нравится, синьор, если вы любите сажать людей в тюрьму, то — конечно! Но я бы не сделал так, будь у меня много брюк, а у вас ни одной пары! Я бы дал вам две, пожалуй — три пары даже; хотя три пары брюк нельзя надеть сразу! Особенно в жаркий день... Американец расхохотался; ведь иногда и богатому бывает весело. Потом он угощал Пепе шоколадом и дал ему франк. Пепе попробовал монету зубом и поблагодарил: — Благодарю вас, синьор! Кажется, монета настоящая? Всего лучше Пепе, когда он один стоит где-нибудь в камнях, вдумчиво разглядывая их трещины, как будто читая по ним темную историю жизни камня. В эти минуты живые его глаза расширены, подернуты красивой пленкой, тонкие руки за спиною и голова, немножко склоненная, чуть-чуть покачивается, точно чашечка цветка. Он что-то мурлычет тихонько, — он всегда поет. Хорош он также, когда смотрит на цветы, — лиловыми ручьями льются по стене глицинии, а перед ними этот мальчик вытянулся струною, будто вслушиваясь в тихий трепет шёлковых лепестков под дыханием морского ветра. Смотрит и поет: — Фиорино-о... фиорино-о... Издали, как удары огромного тамбурина, доносятся глухие вздохи моря. Играют бабочки над цветами, — Пепе поднял голову и следит за ними, щурясь от солнца, улыбаясь немножко завистливой и грустной, но все-таки доброй улыбкой старшего на земле. — Чо! — кричит он, хлопая ладонями, пугая изумрудную ящерицу.